Знавшим Сергея Параджанова и пишущим о нем трудно судить о нем беспристрастно. Он всегда был на виду, а его имя на слуху. Реальный и легендарный, он всегда оставался незащищенным.
От хулы и похвалы тоже. Его жизнь, его творчество можно было истолковывать (и толковали) по-разному. Кто же он? На этот вопрос можно собрать ответы, не уместившиеся бы и в несколько томов. Что о нем говорили и писали и продолжают говорить и писать? В сказанном и написанном о нем много взаимоисключающего, доброго, агрессивного, правды и наговоров.
Но это все о нем: кинорежиссер; сценарист; художник; автор всемирно прославленных шедевров «Тени забытых предков» и «Цвет граната»; последний великий режиссер 20 века; один из двадцати лучших режиссеров 20 века; режиссер 21 века; гений; Мастер; Маэстро; один из трех (наряду с Андреем Тарковским и Отаром Иоселиани) представителей «золотого века» кино в СССР; знаменитый маэстро; единственный после ухода Пазолини, кто заставляет нас верить легендам; один из великих мастеров перформанса; играющий бог Дионис; мудрый как Бог, шаловливый как дитя; единственный советский режиссер трижды сидевший в советской тюрьме; талантливый советский режиссер с мировым именем, еще при жизни ставший легендой; художник огромного потенциала, реализованного едва наполовину; создатель особого небывалого кино; веселый окрыленный пророк новых горизонтов искусства; он был искусством, воплощенным и абсолютным; артист по своей природе; вечный нарушитель штампа; ярко выраженный нонконформист,; неподражаемый; создающий вокруг себя праздник; гений сумасбродных выходок; импровизатор; маг-волшебник; фантазер; свободный человек; бог Саваоф; Ной, спасшийся вместе с ближними от потопа; любящий отец; любящий детей; загнанный кентавр; одинокий; любитель парадоксов; диссидент; Учитель; гениальный кутюрье; фокусник; айсберг армянского национального кино; полная и крайняя противоположность советскому стандарту; Кола Брюньон украинского кино; каторжник; максималист и скептик; избранник; человек эпохи Возрождения; чудак; синтез национальной культуры и собственной мифологии; единственный безработный кинорежиссер в Советском Союзе; Орфей, вернувшийся из ада; пророк нового горизонта искусства; самый светлый и самый веселый из пророков; экспонат перестройки; жаждущий творческой свободы; неудобный; прекрасный; невыездной; христианин; никто; явление в киномире; пленник уголовного кодекса; вечный изгой и насмешник; поэт кино; творец мифов; король; нищий; скупец, знающий цену каждой копейке и раздаривший все, что имел; оборванец, сочиняющий костюмы для парижского Дома моделей; опасливый храбрец; мудрец, то и дело попадающий впросак; бог и человек; ребенок; мистификатор; подсудимый; обвиняемый; осужденный; зек; прачка; сторож; дворник; швея; безработный; странный человек; сумасшедший; старьевщик; купец и антиквар; великий тбилисский врун; игрок по натуре; поверенный Сатаны; уголовник; вор; спекулянт; развратник; Народный артист Украинской ССР; Лауреат Государственной Премии Армянской ССР.
Соответствует ли истине этот «глоссарий»? Правда ли вся эта любовь-нелюбовь, от которой исходит и запах лаврового венка, и запах серы? Так кто же есть Параджанов?
Знавшие его творчество были уверены или предполагали, что Параджанов живет двойной жизнью, и что другая его жизнь протекает в различных веках, в иных мирах, вне настоящего времени. Все, что он знал и реализовал в своем творчестве, этому алхимику духа было сообщено гораздо раньше, кто знает, когда и кем... И дар свободы духа тоже! Сколь эксцентричным, страннопугающим казался Параджанов, а он нес в себе тайное знание, разрушал общепринятый повседневный ритуал жизни и давал представление о бесконечном пространстве человеческой души. Как сказал Эйнштейн, «самое прекрасное, что выпадает на нашу долю, это таинственное. Именно тайна лежит в основе того чувства, из которого вырастают искусство и наука».
После славы, смилостивившейся Фортуны и смерти, поклонников Сергея Параджанова стало больше, как и друзей. Почему возникла необходимость написать о нем? Был великим современником? Знала его на протяжении двадцати и более лет? Поэтому. Но и потому, что был загадочен, бросал вызов всем и всему, эпатировал, то есть рассыпал камни преткновения (желал загромоздить доступ к себе?). Приблизиться к его загадке можно, но лишь приблизиться. Понять его самого и его жизнь, творчество (которые абсолютно неотделимы) – чтобы демистифицировать тайны гения?
Сергей Параджанов. Его персона и его творчество, возможно, достойны пера Плутарха, Рабле, Саят-Новы, Бахтина и ... кинокамеры самого Параджанова. Он был воплощением принципа контаминации: земного и космического, армянского пахаря и тифлисского карачогели, средневекового рыцаря и великого мага. О нем можно сочинять заумные трактаты, веселые байки и уголовные дела. И все было бы правдой, потому что все это были ипостаси одного, единого. В нем сосуществовали истины от Нарекаци, Гаргантюа, Уайльда, Казановы, Дали ... и звездного мальчика.
Великий маэстро, лирический бард, вечный странник, суфий и любимец публики на сцене, на площади, на ярмарке – в тех действах, которые требуют немного хлеба и многих аплодисментов.
Ирина Дзуцова*
* Автор этой статьи, доктор искусствоведения Ирина Петровна Дзуцова долгие годы была тесно связана с армянским искусством, дружила с С.Параджановым и даже снималась в фильме о Саят-Нове.